Староверы

Статья подготовлена по материалам интернета, материалам, любезно предоставленным Татьяной Борисовой, директором Солонечно - Талинского сельского Дома культуры, и Людмилой Бобровой, библиотекарем Солонечно-Талинской библиотеки, а также по воспоминаниям жителей Партизанского района.

За время существования земли партизанской большую часть ее населения составляли и составляют русские. Они заселяли эту землю по разным причинам. Одни приезжали по причине церковного раскола, другие - в поисках лучшей доли и освоения свободных сибирских земель.

Не сомневаюсь, уважаемые читатели, что вы слышали о том, что в некоторых населенных пунктах нашего района проживали староверы. Компактно же они проживали в д. Солонечно-Талое, основанием которой по данным "Памятной книги" Енисейской губернии от 1903 года считается 1892 год. А годом активного заселения деревни считается год 1893 (по данным архивной справки Государственного архива Красноярского края от 28.09.1999 года). Основателями деревни были братья Семешевы, Егор Романович и Филат Романович, с товарищами и братьями Дмитрием и Кондратием Кузнецовыми. Они приехали на вольные земли из Назаровского района Красноярского края, так как там свободной земли уже оставалось мало, а в Перовской волости ее было достаточно. Семешевы и Кузнецовы были староверами, поэтому не желали поселяться ни в каком другом селении с мирскими, а решили основать на свободной земле поселение староверов. Они облюбовали место на небольшой возвышенности, освещенной солнцем и окруженной с двух сторон солонцовыми болотами, что было хорошим выпасом для скота. С запада на восток здесь протекала речка Талая, названная так потому, что не замерзала круглый год. Отсюда и произошло название - деревня Солонечно-Талая. Именно так согласно архивной справки Государственного архива Красноярского края называлась эта деревня. Согласно Закону Красноярского края "Об установлении границ и наделении соответствующим статусом муниципального образования "Партизанский район" и находящихся в его границах иных муниципальных образований" от 18.02.2005 года № 13-3046 деревня называется Солонечно-Талое. Поэтому далее по тексту деревня так и будет называться.

В числе первых жителей был и Халявин Поликарп, дед по материнской линии Щербакова Ивана Севастьяновича, проживающего ныне в д. Солонечно-Талое. Он вспоминает: " Мой дед мне рассказывал, что со своими сыновьями он построил в деревне три дома. А другой дед, Щербаков Иван Григорьевич, говорил мне, что его дом, на облюбованном новоселами месте, был шестым".

К 1910 году здесь было уже более 100 дворов. К 1914 году - 110 дворов. Была построена моленная и сборная. Это был отдельный дом, где староверы собирались на сходы, чтобы решить жизненно важные вопросы.

Итак, староверы. Кто они? Существует множество мнений и взглядов на этот счет. Приехав в Сибирь, староверы расселялись либо в уже существующих деревнях, либо образовывали свои общины.

Все началось в XVII веке. На русском троне сидел царь Алексей Михайлович. Вместе с седьмым московским патриархом Никоном царь провел церковную реформу 1650-1660 годов. Цель реформы была благая: привести обрядовую традицию Русской Церкви в соответствие с греческой, которая считалась более продвинутой. Некоторые историки считают, что Никон таким образом хотел сделать из России "Третий Рим", возвести Алексея Михайловича на трон византийских императоров, а самому стать Вселенским Патриархом. Внешне реформа выглядела так: креститься нужно было тремя пальцами, а не двумя, имя Христа писать с двумя "И" вначале, крестный ход совершать против солнца и во время богослужения трижды, а не дважды, провозглашать "аллилуйя". Различия между старой и новой верой были не так уж и велики. Эксперты по церковной истории установили около 10 отличительных особенностей староверов от обычных верующих христиан в вопросах проведения богослужения и других обрядов церемоний, чтения и толкования Священного писания, бытовых вопросах, а также внешнем виде. Были внесены незначительные изменения в священные тексты и ритуал поклонов. На взгляд современного, далекого от церковных ссор человека, безобидная реформа была по сути попыткой насадить в России западный образец.

Народ воспринял это как посягательство на традиционные, естественным путем сложившиеся ценности и отказался принять новую богослужебную традицию. Произошел раскол. Так в России появились правильные и неправильные православные. Поскольку инакомыслие, особенно массовое, подрывает основы государства, началась борьба с раскольнической оппозицией.

Законы в то время были суровые. Сначала любое отступление от правильного никонианского православия каралось смертной казнью с конфискацией имущества, а в отдельных случаях - вечным заточением в земляной тюрьме, а потом тюремным сроком, каторжными работами или ссылкой.

Особенно доставалось староверам в петровские времена. Оппозиционерам запретили носить традиционную одежду, отращивать бороды и велели курить табак и пить кофе.

Жуков Дмитрий Егорович, Спор о вере, 1867, ГТГ

Несмотря на суровые репрессии, староверы продолжали упорствовать. В XIX веке, по некоторым данным, до трети россиян были староверами. Тогда же произошли существенные послабления в отношении властей и официальной церкви к староверам. Был принят такой закон: прямое преследование отменялось, но запрещалась любая пропаганда. Запрещалось староверам строить свои церкви, издавать книги и занимать руководящие должности. Также государство не признавало брак староверов, и до 1874 года все дети староверов считались незаконнорожденными.

В 1905 году правительство проявило снисходительность к неприемлемым для себя взглядам, жизненным позициям, поведению и обычаям староверов и выпустило высочайший Указ "Об откреплении начал веротерпимости". Указом разрешалось организовывать общины староверов и устраивать крестные ходы. За время передышки староверы стали чем-то вроде русских протестантов. С протестом староверов роднит культ труда и скромности в быту. Это были крепкие и трезвые хозяйственники. В XIX веке староверы составляли костяк состоятельного купечества и крестьянства. 60% всех банковских счетов в стране принадлежало купцам - староверам.

Большевики в тонкости веры не вникали. Они преследовали староверов так же, как и обычных православных. Множество староверов пострадало во время раскулачивания и коллективизации, так как они были зажиточными и не хотели вступать в колхозы.

Часть староверов вместо мученической смерти, царского костра и советского лагеря выбрала добровольную ссылку и эмиграцию. Староверы бежали в Сибирь, куда длинные щупальцы царской охранки и НКВД дотягивались с трудом.

Попав по вышеназванной причине в Сибирь, добрались староверы и до нашего района. Многое мы знаем из истории появления староверов на партизанской земле благодаря Надежде Дмитриевне Лифантьевой, ныне уже покойной, которая бессменно 32 года отработала библиотекарем Солонечно-Талинской библиотеки и создала по крупицам в 60-е годы прошедшего столетия летопись родной деревни.

Пришло время, когда в Солонечно-Талом стали селиться не только староверы. И по вероисповеданию жители деревни делились на староверов и православных верующих. Но большую половину жителей по-прежнему составляли староверы. Они молились в построенной моленной, а православные верующие по большим праздникам ездили в церковь в село Вершино - Рыбное или в с. Перовское (ныне с. Партизанское). Те и другие свято верили в Бога. Соблюдали религиозные праздники, посты и законы своей веры. У староверов грехом считалось курить табак, брить бороды мужчинам, обрезать волосы женщинам и девушкам. Все девочки и девушки заплетали волосы в одну косу. А женщины с момента замужества заплетали волосы в две косы, укладывали их вокруг головы, надевали кокошник, а сверху покрывали голову платками. Считалось грешно ходить женщине с непокрытой головой даже дома, в присутствии своих мужчин. Головным убором и украшением девушек были разноцветные ленты, заплетавшиеся в косы, и красивые цветные полушалки.

Заключение браков у староверов разрешалось только среди единоверцев. Но молодость брала свое. Нельзя было запретить молодым сердцам любить друг друга. Ибо сердца влюбленных не признавали никакой веры. Молодые люди деревни всегда и везде были вместе.

В весенние праздничные дни они собиралась на поляне за деревней у магазина (ударение на втором слоге). Магазином назывался большой амбар, где хранилось общественное зерно. Сюда на гулянье приходили и молодые супружеские пары. И даже мужчины и женщины сорока и старше лет. Здесь пели песни хороводные, плясовые и поулочные. Девушки уходили с гулянья с одной песней, которой хватало, чтобы пройти по улице (поулочная).

Из музыкальных инструментов на гулянье приносили балалайки и гармони. В деревне были свои балалаечники и гармонисты. Были песенницы, плясуны и плясуньи. Плясали подгорную, барыню, сербиянку и камаринскую. Вот такие были тогда танцы... Не проходили даром веселые гулянки заядлым плясунам. Если об этом узнавали старшие, то на любителей петь и плясать накладывали наказание - в моленной отмолиться по 100 и более поклонов в землю. После этого обряда - наказания - разрешалось провинившимся молиться в моленной со всеми верующими.

С наступлением осенних страдных работ гуляния устраивались реже. А в зимнее время молодежь собиралась на посиделки по домам. Девушки приносили с собой работу: кто вязал кружева, кто вышивал полотенца, кто прял лён или шерсть. Рукодельничали девушки и пели песни. Но как только приходили парни с музыкой - дом наполнялся весельем. Все рукоделье свертывалось, начиналась вечерка. Повеселившись, молодежь с песнями расходилась по домам. А несколько девушек и парней оставались в доме и наводили полный порядок. На вечерках парни выбирали себе невест, судя по делам их. И случалось так, что молодые договаривались на самовольный брак. Предчувствуя запрет на замужество от родителей, девушка выходила замуж убегом.

После Рождества Христова начинались святки, длившиеся две недели. Во время святок вечерами не работали. Каждый вечер по домам ходили ряженые с шутками и прибаутками - славили. Ряженых угощали в домах квасом или бражкой. Парни устраивали разные шутки над девушками, собравшимися погадать на суженых. После Рождества в деревне гуляли свадьбы. Этот период назывался мясоедом (до наступления поста). Верующие употребляли в пищу мясные и молочные продукты. Заканчивался мясоед масленицей. Свято соблюдали масленицу в Солонечно - Талом. Всю масленичную неделю молодые одевались в лучшую одежду. Парни запрягали лошадей тройками, парами или по одному (выездом). Украшали кошевки, сбрую и катались с девушками по деревне. Ездили в соседние Вершино - Рыбное и Аргазу. А то и просто катались на санях с Аргазинской горы и по верхней улице от дома Ястребовых до конца уклона. Одну сторону улицы специально поливали водой и катились до конца улицы. В последний день масленицы катания заканчивались. В первой половине дня после обеда уже не слышно было ни песен, ни веселья на катке, так как по религиозным обычаям староверы готовились к великому посту.

Родственники и соседи приходили друг к другу попросить прощения. Войдя в дом, перекрестившись на икону, говорили: "Простите нас Христа ради!" "Бог простит!" - отвечали хозяева. После прощенного дня наступало затишье. Никаких гулянок и вечерок не собиралось. За время великого поста никто не гулял свадеб. Это считалось великим грехом. Все женщины старались побольше напрясть и наткать холстов или сукна, чтобы одеть семью. Девушки старались приготовить себе приданое.

С наступлением солнечных дней холсты белили на межах огородов или на берегу речки Талой. После Пасхи крестьяне готовились к весеннему севу. Землю обрабатывали на лошадях, а сеяли зерно вручную. Трудно было посеять хлеб, но не легче было и в уборочную страду. Выращенный урожай тоже убирался вручную. Жали хлеб серпами, а потом вязали в снопы и ставили суслоны. В каждом суслоне ставили по 9 снопов. Просохшие снопы укладывали в клади. А поздней осенью снопы из кладей перевозили на гумно (помещение, площадка для молотьбы сжатого хлеба, ток). Всю зиму на гумнах шла молотьба. Гумно строилось за огородами, у родника или у речки Талой. Гумно имели не в каждом доме. Имеющие гумно разрешали привозить хлеб тем, у кого не было гумна. Тут же на гумне строили риги для просушки зерна. Таким трудным был крестьянский труд.

Мало сегодня осталось потомков староверов в деревне. Согласились со мной встретиться супруги Щербаковы - Валентина Никифоровна и Иван Севастьянович. Больше всего меня удивило то, что Валентина Никифоровна до сих пор сохранила рукописные тетради своего отца Никифора Акимовича Третьякова, который переписывал молитвы на церковнославянском языке из религиозных книг, которые ему давали верующие односельчане - староверы. И еще ей от отца досталась дореформенная молитвенная книга на церковнославянском языке, которой, по всему видно, уже несколько веков. И она, сохраняя многовековую святыню своего отца, продолжает бережно перелистывать страницы с дорогими для нее отцовскими молитвами.

«Мой папа, Третьяков Никифор Акимович, умер в 1978 году, прожив 92 года. Когда в деревне была еще моленная, то они с мамой ходили туда молиться. А как не стало моленной, то ходили по домам. Молились тайно. Пока был жив Щербаков Иван Григорьевич, дедушка моего мужа, у него собирались и молились. Не стало Ивана Григорьевича - молились у Копытова Якова Агеевича. Не стало Якова Агеевича - собирались у Корнеевой Тамары Ивановны (по паспорту - Домны). Тамара тоже умерла. А ведь у нее была Библия, которую читали наши староверы. Сколько этой Священной книге было лет, никто не знает. Забрала ее внучка Тамары. Дальнейшая судьба Библии мне не известна. Сегодня мы уже нигде не собираемся. Нас, староверов, в деревне осталось мало. Молимся у себя дома. Я читаю молитвы, записанные рукой моего отца. И еще у меня есть "Молитвослов изданный Древлеправославной Архиепископией Новозыбковской, Московской и всея Руси. Молиться надо. Бог на свете есть. Я молюсь у иконы, которая досталась мне по наследству от отца моего. А рядом с иконой стоит восьмиконечный Крест, что мне моя свекровь подарила. Они дают мне силы. С божьей помощью я еще воды наношу, снег почищу. Дед-то мой не может уже мне помогать. Болеет. А я вот еще задумала коровку вырастить. Внуки и правнуки будут приезжать на деревенское молочко". А Валентине Никифоровне уже, слава Богу, пошел 81-й год! С раннего возраста родители приучали своих детей к труду, так как труд у староверов был в большом почете...»

Муж, Валентины Никифоровны, Иван Севастьянович Щербаков, помнит, что у его деда, Ивана Григорьевича Щербакова, было много Священных книг с дореформенными молитвами. Он хранил их на сеновале. Наверное, прятал от людских глаз. А когда молился, доставал нужную книгу.

Приехав в 1893 году на облюбованное место, староверы нашли вечный покой на деревенском кладбище. Давно уже здесь покоятся Антипин Кирилл, Вшивков Семен, Потеряевы Сидор и Михаил, Кузнецова Анна, Копытов Яков, Третьяковы Степанида и Никифор и многие, многие другие...

Мария Алексеевна Уваркова (с. Партизанское) вспоминает:

«Когда мы еще были детьми, наша мама как-то сказала:"Мы - староверы". Я была девочкой и не придала этому никакого значения. Вырастая и воспитываясь среди староверов, я воочию убедилась в том, что староверы - это русские крестьяне, рассудительные, выносливые и трудолюбивые. Дома у них были крепкие, хозяйство - большое. Мой прадед, Кирилл Иванович Канищев, попал на Урал, в Челябинскую область, гонимый никонианской реформой. Здесь, вместе со своим сыном Федотом Кирилловичем, моим дедом, в д. Колмаково он раскорчевал землю, построил своими руками дом, вел большое хозяйство. В годы коллективизации и дом, и хозяйство и имущество было у них отобрано. И мы, всем кланом Канищевых, двинулись в Сибирь. Сначала поселились в д. Карымово Партизанского района, а затем переехали на прииск, где добывалось золото. Это был Минский сельсовет. Вместе с нами прибыли сюда семьи Абатуровых, Третьяковых, Тарасовых. Все они тоже были староверами. А семьи староверов всегда держались друг друга. И еще я помню, что староверы не пользовались одной посудой с пришлыми.

Наша мама постоянно нам твердила, что надо обязательно подавать милостыню. Она часто пекла блины и пирожки и разносила их по соседям. Никогда в нашей семье не было слышно матерных слов. Помню случай на покосе. Мужчина стал кричать на маму, оскорблять ее и материться за то, что она, якобы, захватила его покос. А мама в ответ ему смогла только сказать:

"А ты тогда бегемот большеротый". Она потом долго переживала за то, что так оскорбила человека. И еще самым большим ругательством было у нее такое выражение:"Наплюну на него - и все!"

Наша мама, Прасковья Федотовна Шенина, была очень сильным человеком. Она никогда не плакала. Никогда не улыбался и наш дед, ее отец. Никто в семье не обнимался от радости. Не знали мы и особенной ласки. Всех нас держали в строгости. Учили трудиться, жить по средствам и выживать в любых условиях. Я думаю, что пережившим годы репрессии, было не до улыбок. Деду Федоту надо было поднимать пятерых дочек: Прасковью, Агнию, Капитолину, Полину и Марию.

Помню, что у нашей мамы было две иконы. Мы их перед большими праздниками - Пасхой и Рождеством - чистили дресвой (крупным песком). Они блестели потом, как золотые. При нас мама, правда, не молилась. Боялась.

Когда наш отец не вернулся с войны (пропал без вести), мама одна держала много овец, корову, чтобы прокормить нас. Она сама могла зарезать овечку - никого не просила. Все умела делать. Мы теребили овечью шерсть. Мама ее пряла. Вязала красивые носки и варежки и носила связанное на Мину продавать. А еще она научилась ткать ковры из овечьей шерсти. Нитки красила в разный цвет. Ковры получались яркими и красивыми. Но их мы уже не продавали. Мама ткала их для нас, своих детей. Ведь нас у нее было шестеро. И все мы трудились, чтобы выжить...

Все староверы умели ткать. Ткали в каждой семье настольники (скатерти). А наша мама сама сделала ткацкий стан. За бёрдами (орудия труда для ручного ткачества) и челноками для стана съездила в Челябинскую область, к родственникам. Потом челноки научилась делать сама. Стан стоял у нас в отдельной избушке. И когда у мамы появлялась свободная минутка, она уходила туда, садилась за стан и ткала, ткала, ткала...

Выручала нас и тайга. Кедровые орехи, ягоды, мясо диких животных. Все было натуральное. Ягоды морозили в бочках. А зимой их размораживали и ставили на стол. Ничего не было вкуснее и полезнее!

Долгими сибирскими вечерами мы не засиживались, так как свет получали от фитиля. Фитиль жгли только тогда, когда садились ужинать. А уж если кто хотел книжку почитать, то жгли лучину. Вот так и жили мы в те далекие времена...»

Кроме Сибири и Урала староверы бежали в Китай, а оттуда - в Латинскую Америку и другие места. Так за пределами России образовались староверческие общины. Эти общины в неизменном виде и сохранили традиции, уклад и мышления русского крестьянства. И сегодня староверы живут по домострою. Отношения строятся по традиционной вертикали: дети, женщины, потом мужчины, а над всеми - Бог. Мужчина - глава и кормилец семьи. Жена - мать и хранительница домашнего очага. В старообрядческих семьях - 6-10 детей. Здесь безоговорочно почитают старших. Староверы старой закалки не бреют бороды. Женщины не носят брюк и обязательно покрывают голову платком, даже ночью. Спиртное и табак либо запрещены совсем, либо разрешено только домашнее пиво. Староверы ведут здоровый образ жизни. Одним словом, староверы - тип русского крестьянина, хозяйственного, трезвого, рассудительного, крепкого и семейственного. Старовер - это воплощение настоящего мужика, хозяина земли и своей судьбы. Староверы донесли до нас культурный код русских, живших в XVII веке. Нам, живущим в XXI веке, следует оглянуться назад и познакомиться с тем, чем сильны и крепки были наши предки.

< На главную Следующая страница: «Поляки» >

- Исчезнувшие деревни Партизанского района: воспоминания жителей деревень

- Их именами названы улицы